009.jpg
The Russian Battlefield
007.jpg
Главная

Блог на Facebook
Подписка на обновления



Заказать с доставкой диски Replica в Твери . css3 carousel jquery carousel wordpress plugin jquery slider


Яндекс цитирования
Понедельник, 19 Сентября 2005
Малый сопровождения МС-1 (Т-18) Печать
Автор: Евгений Болдырев
Впервые опубликовано: 19.09.2005 11:09
Последняя редакция: 24.03.2015 14:54

История создания

Первым серийным танком отечественного производства стал "Малый сопровождения-1" (по принятой в середине 20-х годов системе классификации танки делились на малые, основные и маневренные), впоследующем получивший обозначение Т-18.

В мае-июне 1926 года командованием РККА и ГУВП ВСХН была разработана трехлетняя программа танкостроения, в основу которой легли расчеты затрат по прорыву обороны предполагаемого противника на участке 10 км, защищаемого двумя дивизиями. В сентябре 1926 года состоялось совещание командования РККА, руководства Главного управления военной промышленности (ГУВП) и Орудийно-Арсенального Треста (ОАТ) на котором были проанализированы образцы различных зарубежных боевых машин с целью выбора прототипов для Советских танков массового выпуска.

Задачам сопровождения пехоты более или менее отвечал французский танк "Рено" (относившийся в РККА к типу "М" - малый), но он, по мнению большинства присутствовавших на обсуждении, обладал рядом серьезных недостатков, не позволявших использовать его в системе вооружения РККА.

Этими недостатками были: относительно большой вес, не позволявший осуществлять его переброску в кузове грузовика, малая скорость движения и плохое вооружение (стоявшая на танке 37-мм пушка Гочкиса, или 37-мм пушка Пюто со штатным прицелом не позволяла вести прицельный огонь на дистанции более 400 м). Танки же, выпущенные на Сормовском заводе ("Рено Русские") были "...весьма неудовлетворительны по качеству изготовления, неудобны по владению оружием, а частично и совершенно невооружены", к тому же они оказались еще чрезмерно дорогими. Более подходил для прототипа итальянский "Фиат-3000", обладавший меньшим весом и большей скоростью, чем его французский аналог. Он был внимательно изучен специалистами КБ ОАТ, которое с середины 1925 года начало вести работы над собственным проектом малого 5-тонного танка под руководством С.Шукалова. Предполагалось, что изготовление опытной машины и последующее серийное производство, поручить заводу "Большевик", имевший в то время лучшие производственные мощности.

В марте 1927 года первый прототип танка покинул опытный цех "Большевика" и отправился на заводские испытания. Эта машина получил индекс Т-16. Она выгодно отличался от "Рено Русского" малыми размерами, весом и стоимостью при сравнительно большой скорости движения. Тем не менее, машина все еще обладала рядом серьезных недостатков, поэтому было рекомендовано усовершенствовать ряд агрегатов и узлов танка. Ходовая часть была удлинена на один каток, изменениям подверглись некоторые узлы двигательной установки, трансмиссии и т.д. Из-за неудовлетворительной работы энергетической установки Т-16 на завод прибыл А.Микулин - один из разработчиков двигателя танка.

К середине мая построили новый танк, и после пробега в пригородах Ленинграда был отправлен в Москву (предположительно 20-25 мая) на полевые сдаточные испытания под обозначением "Малый танк сопровождения обр. 1927 г. МС-1 (Т-18)". Интересно отметить, что при перевозке танка из Ленинграда в Москву были опробованы все возможные способы его транспорти-ровки: ж.д. вагон, ж.д. платформа, кузов грузовика, автоприцеп и движение своим ходом. Поскольку пушка для МС-1 не была подана, в танк установили ее макет. Танк хотели покрасить, но из ОАТ последовало категорическое распоряжение: "красить танк только после принятия на вооружение..." Возможно после случая с Т-16, окрашенным непосредственно перед испытаниями в светло-зеленый цвет и не принятым, руководство ОАТ испытывало некое суеверие, приведшее к тому, что на испытания танк отправился лишь покрытый светло-коричневым грунтом, что впоследствии стало нормой.

Для испытаний танка была образована специальная комиссия. Испытания проводились 11-17 июня 1927 года в Подмосковье пробегом по пересеченной местности, так как пушки для танка все еще не было. Танк в целом успешно выдержал испытания и был рекомендован для принятия на вооружение.

Вскоре, 1 февраля 1928 года последовал заказ на изготовление в течение 1928-29 гг. для РККА 108 танков Т-18 (30 штук до осени 1928 года). Первые 30 танков были изготовлены на средства ОСОАВИАХИМа и приняли участие в параде 7 ноября 1929 года в Москве и Ленинграде под неофициальным названием "Наш ответ Чемберлену". Первоначально серийным производством занимался только завод "Большевик", но с апреля 1929 года к выпуску Т-18 был подключен также Мотовилихинский Машиностроительный завод (Бывший Пермский Артиллерийский) и план выпуска танков был увеличен. Однако в 1929 году массовое производство Т-18 там развернуть не удалось и за 1929 год из заказанных 133 танков было с трудом сдано 96. Тем не менее, Мотовилихинский завод осваивал танк и в 1929-30 гг. план выпуска Т-18 был увеличен до 300 единиц.

Осенью 1929 года Т-18 принял участие в очередных испытаниях. Главным препятствием для него стал трапециевидный ров шириной более 2 и глубиной более 1,2 метра, из которого танк не мог выбраться самостоятельно (даже задним ходом). Для лучшей проходимости рвов по предложению М.Василькова и по распоряжению начальника Бронесил Ленинградского округа С.Коханский танк был оборудован вторым "хвостом" в передней части и тут же получил прозвище "носорог", или "тяни - толкай". Его проходимость действительно немного улучшилась, но обзор с места механика-водителя стал просто отвратительным.


Т-18 образца 1930 года

К 1929 году характеристики Т-18 уже не отвечали возросшим требованиям Генштаба РККА. На прошедшем 17-18 июля 1929 года заседании РВС была принята "система тракторно-автоброне-вооружения", отвечавшая новой структуре РККА. На этом заседании отмечалось, что танк Т-18, устарел для ведения боевых действий в новых условиях. На заседании были составлены требования к новому основному танку сопровождения, получившему индекс Т-19. Но поскольку этот танк еще надо было создать, в одном из пунктов решения отмечалось: "Впредь до конструирования нового танка допустить на вооружении РККА танк МС-1. АУ УС РККА принять все меры по увеличению скорости танка до 25 км/ч".

Во исполнение этого решения по танку Т-18 были проведены следующие работы: увеличена мощность двигателя до 40 л.с., применена четырехскоростная коробка передач (вместо трехскоростной) и введено новое литое ведущее колесо. Предполагалось перевооружить танк новым 37-мм орудием большой мощности. Реально же артиллерийское вооружение осталось прежним, хотя ради него переконструировали башню, добавив кормовую нишу, в которой разместили радиостанцию.

Такой видоизмененный танк получил название "МС-1(Т-18) образца 1930 г." Но модернизация кардинально не улучшала боевые характеристики танка (скорость движения так и не достигла 25 км/ч, а изготовление корпуса по-прежнему было очень трудоемким) и потому в конце 1929 года начались работы над танком сопровождения Т-20 (в некоторых источниках "Т-18 улучшенный"). Т-18 образца 1930 года находился в серийном производстве до конца 1931 года, пока не начался массовый выпуск Т-26.

В 1933 году была предпринята еще одна попытка модернизировать Т-18 путем переработки его ходовой части путем применения подвески танка Т-26. Опытный танк поступил на испытания 19 мая 1933 года. Но ожидания не оправдались. Даже на шоссе танк не мог двигаться своим ходом на третьей передаче - глох двигатель. Нагрузка на опорные катки распределялась крайне неравномерно, что приводило к "приседанию" танка при трогании с места и "киванию" при торможении. Танк не был в состоянии подняться на гору с уклоном 30° даже на первой передаче.

 


Модернизированный танк Т-18М

В 1937 году перед руководством ГАБТУ была поставлена задача по модернизации всех имеющихся на вооружении устаревших образцов бронетехники с целью ее возможного использования в условиях современной войны. В основном это касалось танков и бронеавтомобилей, выпущенных до 1930 года. В первую очередь это касалось танков МС-1. Основное внимание при модернизации было обращено на установку в танк нового силового агрегата. В качестве двигателя предложили использовать ГАЗ-М1 с коробкой передач и радиатором танка Т-38, для установки которого МТО подверглось переделкам. Кроме того, была облегчена башня. Вместо грибообразной наблюдательной вышки на крыше башни появилась конусная крышка из углеродистой стали, а также упразднена кормовая ниша. Модернизированный танк получил обозначение Т-18М.

Таким "омоложением" старого Т-18 занимался завод №37 им. Орджоникидзе. Испытания состоялись в марте 1938 года. На них была достигнута скорость 24,3 км/ч, но на четвертой передаче старый изношенный двигатель работать отказался (предполагалось достижение скорости 33-35 км/ч). Ввиду смещенного назад центра тяжести нового танка он "юзил" при торможении на мокром шоссе и плохо тянул в гору. В результате испытаний было отмечено, что идея использования силового агрегата ГАЗ М-1 разумна, но боевая ценность Т-18М может оказаться чрезвычайно малой по сравнению со стоимостью затрат на его модернизацию.


Описание конструкции Т-18

Бронекорпус

Корпус танка представлял собой клепаную конструкцию из броневых листов толщиной 8-16 мм, собираемых на каркасе. Первые танки несли особые листы двухслойной (дно и крыша) и трехслойной брони, изготовленной по способу А. Рожкова. Позднее для удешевления танка использовались обычная однослойная броня. Танк делился на три отделения:
- машинное (моторно-трансмиссионное) отделение;
- боевое отделение;
- отделение управления.

Интересно отметить, что Т-18 имел "классическую компоновку" с моторно-трансмиссионным отделением и ведущим колесом в кормовой части.

В передней части танка располагалось отделение управления, именовавшееся "передок". Для доступа в него механика-водителя служил трехстворчатый люк. Две его створки откидывались влево и вправо. Ход створок ограничивался кронштейнами. Передний откидной щиток, расположенный в вертикальном лобовом листе поднимался вверх и в таком положении удерживался стопором.

В правой части щитка располагался прилив для установки корпуса монокулярного перископического прибора наблюдения (броневой глаз). Слева - узкая щель для наблюдения. В случае интенсивного огневого воздействия противника она прикрывалась броневой заслонкой с двумя крестообразными отверстиями. А при крайней необходимости могла закрываться полностью. Для панорамного обзора поля боя в передних скуловых скосах имелись также узкие наблюдательные щели, прикрываемые изнутри задвижками.

В бортах носовой части корпуса устанавливались кронштейны под оси ленивца (направляющего колеса). Кронштейны служили для регулировки натяжения гусеницы при помощи специальных анкеров, расположенных на бортах танка. Впереди слева на кронштейне натяжного механизма устанавливалась фара. Справа - звуковой сигнал. В боевой обстановке фара укладывалась в корпус. Задний фонарь, закрытый стеклом красного цвета, располагался на корме слева (иногда - справа над выхлопным патрубком). Он служил не только предупреждающим сигналом в темное время суток, но и световым устройством для управления колонной.

Особенностью конструкции корпуса было то, что он изготавливался цельным без подбашенной коробки, однако в верхней части на бортах корпуса крепились специальные призматические карманы (надгусеничные ниши), в которых размещались топливные баки. Заливные горловины баков закрывались броневыми пробками сверху. Для доступа к бакам в задней части кармана имелась крышка, закрепленная тремя болтами и дополненная подвесным кольцом. При удалении болтов крышка открывалась в сторону на петле. Надгусеничные ниши выполняли также функцию грязевиков в средней части машины. В кормовой части грязевики (крылья) изготовлялись из тонкого металла, а в передней - из брезента (малое количество танков первой серии имели металлические, или фанерные передние части крыльев).

Моторно-трансмиссионное отделение танка закрывал сзади фигурный кормовой лист, который при необходимости мог откидываться на шкворнях вниз, обеспечивая доступ в машинное отделение. Сверху над машинным отделением на крыше, могущей откидываться вверх-вперед, устанавливался колпак со щелевидным отверстием, обращенным в сторону башни. Его назначение - обеспечить доступ охлаждающего воздуха к двигателю с одновременной защитой машинного отделения от поражения огнем противника. В кормовой части корпуса выполнен прилив-с задней стороны прикрытый металлическим кожухом с рядом отверстий малого диаметра. Нагретый воздух из машинного отделения через направляющий рукав направлялся к отверстиям и выходил наружу. Для прогрева мотора рукав закрывался заслонкой. Защита мотора от попадания пуль и осколков обеспечивалась вертикальным бронелистом, расположенным перед кожухом со стороны мотора.

Внутри корпуса боевое отделение было изолировано от машинного моторной (по руководству - задней) перегородкой. Для доступа к мотору и его агрегатам изнутри в перегородке имелась двустворчатая дверь с запором. На перегородку также выводились краны переключения правого и левого топливного баков и кран переключения для работы системы питания мотора на самотек или под давлением.

В днище корпуса под боевым отделением размещался люк, который служил для выброса стреляных гильз и удаления попавшей в корпус воды. Люк закрывался крышкой и удерживался рычагом, закрепленным барашком. Для удобства работы в танке сверху крышка люка закрывалась вставкой пола.

На танках первых серий в днище корпуса присутствовал также люк под картером двигателя, однако проку от него было немного, и распоряжением по ОАТ от 14 февраля 1930 года он был упразднен.

В кормовой части корпуса располагался удлинитель - "хвост", облегчавший сравнительно короткому танку возможность преодоления широких окопов. Для эвакуации танка в нижней части корпуса сзади были приварены две, а впереди - одна петля.


Описание конструкции Т-18

Башня Т-18

Башня танка - клепаная, первоначально имела почти правильную шестигранную форму с наклонными стенками. Она опиралась на подбашенный лист через шариковую опору и поворачивалась посредством спинного упора, к которому подвешивался ремень - сиденье командира танка. Фиксация башни производилась посредством трех стопоров, расположенных равномерно на башенном погоне (два впереди и один - сзади). На крыше башни находилась наблюдательная башенка (именовавшаяся вышкой), прикрытая сверху колпаком, который мог откидываться на петлях и служил крышкой люка. Для открывания колпака установлены пружины, а для удержания в открытом состоянии - стопор. По периметру основания колпака были проделаны вентиляционные отверстия, закрываемые при необходимости подвижной кольцевой заслонкой. Наблюдательные щели в вертикальных стенках башенки во избежание травм оборудовались кожаными налобниками, а сама башенка в месте соединения с крышей башни имела кожаную обивку. В Правом борту башни располагалось вентиляционное отверстие, прикрытое сдвижной заслонкой каплевидной формы.

При модернизации танка форма башни была изменена. Она дополнилась кормовой нишей, предназначенной для установки радиостанции. Ниша закрывалась с тыльной стороны откидной крышкой, облегчавшей монтаж и демонтаж радиостанции и оружия (реально в нише располагали част боекомплекта). Бортовая заслонка вентиляционного окна башни стала прямоугольной и теперь откидывалась на петлях вверх. Новая башня стала тяжелее на 140 кг.

В передних гранях башни располагалось вооружение танка, состоявшее из 37-мм пушки Гочкиса и пулемета. Пушка располагалась в левой передней грани в прямоугольном вырезе, пулемет - в правой в полушаровой установке. При необходимости пулемет можно было перенести в кормовую амбразуру, расположенную на левой задней грани и прикрытую в нормальных условиях броневой заслонкой.


Описание конструкции Т-18

Вооружение Т-18

Первоначально артиллерийское вооружение танка состояло из 37-мм пушки Гочкиса: ствол орудия, длиной 20 калибров, был заимствован от одноименной морской пушки, но клиновой затвор имел иную конструкцию. Противооткатные приспособления состояли из гидравлического компрессора-тормоза и пружинного накатника, собранных вместе. Официально пушка была принята на вооружение Красной армии в 1920 году и устанавливалась на танки "Русский Рено" и некоторые бронеавтомобили. На танках Т-18 первых серий пушка устанавливалась из старых запасов, среди которых попадались образцы, имевшие "обратную" нарезку (справа налево). Однако в 1928 году ее сменила 37-мм пушка ПС-1, изготовленная в советской России и представлявшая собой усовершенствованный П.Сячентовым вариант пушки Гочкиса. В ПС-1 был изменен ударный и спусковой механизмы, а также некоторым изменениям подверглась маска пушки. Отечественная версия стала проще в производстве, в ней добавился модератор наката, уравновешиватель для облегчения вертикальной наводки, изменена обойма, плечевой упор и т.д.

Для стрельбы из пушки применялись унитарные выстрелы, которые размещались в танке в брезентовых сумках.

На танках первых серий орудия оснащались только диоптрическими прицелами, однако в 1929 году Мотовилихинский Машиностроительный завод начал сборку 2,45-кратного оптического прицела для 37-мм танковых пушек с полем зрения 14°20' и диаметром выходного зрачка 2,6 мм. Этот прицел, разработанный в Ленинграде, пошел на оснащение некоторых танков Т-18, выпущенных после 1930 г.

Модернизация танков в 1929-30 гг. предусматривала увеличение их огневой мощи путем установки в башне 37-мм пушки Б-3, изготовленной по переработанным чертежам фирмы "Рейнметалл". Новое орудие отличалось большей дальностью стрельбы, а также имело полуавтоматический затвор, так что танк, несущий его, значительно выигрывал с точки зрения вооружения. Одновременно с установкой нового орудия, отличавшегося большим весом, было принято решение по уравновешиванию башни, что привело к появлению в ней кормовой ниши. Однако выпуск этих орудий не был толком освоен практически до 1932 года и первым танком, получившим их, стал БТ-2. На долю же Т-18 осталась ПС-1.

Пулеметное вооружение танка состояло первоначально из двуствольного 6,5-мм танкового пулемета Федорова-Иванова в шаровой установке Шпагина. Однако жизнь пулемета была очень недолгой. В 1930 году для вооружения всех танков РККА был принят танковый пулемет Дегтярева - ДТ, который почти на 20 лет стал основным автоматическим оружием советских танков.


Описание конструкции Т-18

Двигатель и трансмиссия Т-18

Подвижность танка обеспечивалась бензиновым четырехцилиндровым четырехтактным танковым мотором воздушного охлаждения конструкции А. Микулина мощностью 35-40 л.с. По сравнению с существующими в то время энергетическими установками танков он имел некоторые особенности. Так, зажигание осуществлялось двумя группами свечей (по две свечи в каждом цилиндре) от магнето, обеспечивающего получение мощной искры при пуске мотора, и от динамомагнето, которое служило как для зажигания, так и для питания осветительных приборов.

Вторая особенность - объединение мотора в одном блоке с коробкой передач и сцеплением (главным фрикционом), что было абсолютным новшеством в то время.

И наконец, двигатель размещался поперек силового отделения, что давало танку определенные преимущества в весе и длине по сравнению с танками, имевшими продольное расположение моторной группы.

Конструктивно с коробкой передач объединялся простой дифференциал, на выходных валах которого были выполнены шестерни. Вместе с ведущими колесами они составляли конечную (бортовую) передачу.

На танках третьей серии мощность двигателя была увеличена до 40 л.с., что вместе с четырехскоростной коробкой передач позволило поднять скорость танка до 17,5 км/ч. На первых танках ставилось электрооборудование фирмы "Бош", а на танках выпуска после 1930 г. оно начало уступать место электрооборудованию "Сцинтилла".


Описание конструкции Т-18

Ходовая часть Т-18

Ведущее колесо состояло из алюминиевой ступицы с насаженным на нее стальным венцом с внешним и внутренним зацеплением. Снаружи оно прикрывалось броневой крышкой. Ступица опиралась на ось через два шариковых подшипника.

Направляющее колесо (ленивец)- алюминиевый диск с промежуточным кольцом и двумя резиновыми бандажами. Ось ленивца, на которой он закреплен на кронштейне корпуса коленчатая, и могла качаться в кронштейне корпуса, обеспечивая натяжение гусеницы.

Подвеска и ходовая часть машины состояла из шести тележек с амортизаторами и парой катков. Кроме того первые пары катков через серьгу соединены с еще одним опорным катком с каждой стороны. На танках первых серий конструкция передней свечи подвески отличалась от двух задних наличием проушины для крепления серьги с передним опорным катком. Его подрессоривание обеспечивала дополнительная пружинная колонка. Начиная с 1930 года, для удешевления производства танков на них начали устанавливать унифицированные свечи.

Верхняя ветвь гусеницы лежала на четырех (с каждой стороны) поддерживающих катках с резиновыми бандажами. Первые три катка поддерживались пластинчатой рессорой. Все резиновые бандажи ходовой части танка изготавливались на заводе "Красный Треугольник".

Гусеничная цепь Т-18 состояла из 51 трака (реально 49-53). Траки ранних выпусков были сложны в изготовлении. Они состояли из литого основания с проушинами и гребнем для сцепления с ведущим колесом. С наружной части на них наклепывалась стальная подошва с боковыми напусками для увеличения несущей поверхности при движении по рыхлому грунту. Сверх подошвы приклепывалась еще и шпора для улучшения сцепления с грунтом. Траки сцеплялись трубчатым стальным пальцем. От выпадения палец с двух сторон удерживался бронзовыми втулками, закрепленными шплинтами.

Начиная с лета 1930 г. танки начали получать новую гусеничную цепь из литых траков типа "орлиный коготь", имевших большую эффективность, особенно на мягком грунте.


Описание конструкции Т-18

Органы управления и связи Т-18

Для поворота танка предназначались ленточные тормоза. Они же применялись для торможения на спуске и как стояночные. Барабан тормоза левой или правой гусеницы размещался на валу зубчатки дифференциала перед конечной (бортовой) передачей. Для управления ими предназначались два рычага и педаль. Для остановки танка можно было воспользоваться сразу двумя рычагами или тормозной педалью. Для стоянки имелся зубчатый сектор, удерживающий тормозную педаль в нажатом положении.

Под правой рукой механика-водителя на полу устанавливалась кулиса переключения передач с рычагом. Рукоятка для управления зажиганием (привод к магнето) размещалась на левом борту.

Контрольные приборы размещались на щитке справа от механика-водителя на борту танка. Помимо приборов на щитке монтировался центральный переключатель для распределения тока между потребителями (освещение, стартер, звуковой сигнал); манометры давления масла в системе и масляном баке; аэротермометр, показывающий температуру масла в системе; включатель магнето; кнопка стартера; контрольная и осветительная лампочки; кнопка звукового сигнала. Справа от щитка на днище машины находилась аккумуляторная батарея. Ножной переключатель света монтировался на нижнем переднем наклонном листе корпуса.

Танк не имел никаких специальных приборов внутренней и внешней связи. Правда, в 1929 году Орудийно-Арсенальный трест выдал Научно-Испытательному Институту Связи задание на танковую радиостанцию. В частности предписывалось разработать и изготовить не одну, а сразу три радиостанции - рядового танка, командира взвода и командира роты. Радиостанции были созданы, но ни одна из них нормально не вписалась в отведенное для нее пространство, поскольку выступающие внутрь головки заклепок, болтов и угольников не были учтены при выдаче задания.


Модификации Т-18

Т-18 - химический танк

В декабре 1930 года один танк Т-18 был оснащен комплексом для химической войны и постановки дымовых завес. Комплекс состоял из баллона емкостью 60,5 литров, в котором под давлением 16 атмосфер находилось жидкое боевое отравляющее вещество, или, для постановки дымзавес - дымообразующая смесь. Оборудование весило 152 кг и монтировалось на "хвосте" танка. Время работы комплекса при одном баллоне составляло 8-8,5 минут, что позволяло при движении танка со скоростью 10-12 км/ч заразить или "задымить" участок местности протяженностью 1,6-1,7 км. Опыты с этим танком велись вплоть до 1934 года, после чего были прекращены.

В архивах удалось найти описание проекта огнеметного танка ОТ-1, в котором бак с огнесмесью располагался на "хвосте" Т-18, а брандспойт монтировался вместо орудия в штатной башне. По косвенным данным этот проект был все-таки реализован "в металле" в 1931 году совместно с Т-18 химическим.

Телетанк ТТ-18

23 марта 1930 года на испытания вышел танк Т-18, оборудованный аппаратурой трехкомандного управления (вправо-влево-стоп) "Мост-1". В ходе испытаний танк, двигаясь со скоростью 2,5-4 км/ч, уверенно выполнял команды оператора и продемонстрировал принципиальную правильность идеи управления боевой машины по радио.

В 1933 году был изготовлен специализированный телетанк ТТ-18, хотя индекс "ТТ" был присвоен ему только в 1934 году. При его создании из интерьера машины были удалены все штатные органы управления, а на месте водителя разместилась новая шестнадцатикомандная аппаратура управления, разработанная в 1932 года. В отличие от предшественника, ТТ-18 мог выполнять очень сложные маневры: менять скорость и направление движения; останавливаться и глушить двигатель; подрывать заряд ВВ на борту и т.д. На телетанки планировали монтировать также аппаратуру выпуска отравляющих веществ. Максимально возможная дистанция телеуправления составляла полтора километра, но реально не превышала 500-1000 м, и то лишь при ясной погоде.

Всего было изготовлено 6 или 7 танков ТТ-18. 8 января 1933 года 5 машин ТТ-18 были переданы для совместных испытаний в специальный отряд №4 Ленинградского военного округа, куда вошли также телетанки ТТ-26 и ТТ-27. Цель испытаний заключалась в выборе типа телетанка для дальнейших работ и серийного производства.

Испытания продлились 10 дней, а затем были повторены в октябре того же года. Их результаты были, неблагоприятными для ТТ-18. Правда, отмечалась хорошая проходимость танка и легкость его следования командам, но в целом из-за малого веса танка, а также сравнительно узкой колее при высоком силуэте, он практически не мог двигаться по прямой: его все время поворачивало то влево, то вправо от толчков на ухабах. Поскольку без кардинальных изменений этот недостаток невозможно было исправить, то ТТ-18 на вооружение не был принят и, соответственно, серийно не производился.

Кроме того, найдено описание проекта радиотанка управления механизированных соединений.


Модификации Т-18

Легкий танк Т-20

К 1930 году Т-18 уже не считался перспективным и потому были начаты работы над основным танком Т-19. Но его проектирование и освоение в серии затянулось, а для вооружения РККА срочно требовались новые боевые машины, причем сразу, а не через сколько-то лет. Поэтому ГУВП приняло решение до начала массового выпуска Т-19 программу изготовления Т-18 не сворачивать, а провести комплекс мер по его капитальной модернизации, чтобы поднять его боевые возможности до уровня, сравнимого с основным танком, и при этом по возможности снизить стоимость. Работы над проектом "Т-18 улучшенный", или Т-20, проводились зимой 1930 года.

В новую машину предусматривалось внести следующие изменения:
1. Увеличить мощность двигателя до 60 л.с.;
2. По возможности улучшить пушечное вооружение;
3. Увеличить боекомплект пулемета;
4. Увеличить емкость топливного бака со 110 до 160 л.;
5. Снизить вес пустого танка (для чего допускалось уменьшение толщины броневой защиты до 15 - 7 мм);
6. Унифицировать катки танка с катками Т-19;
7. Упростить процесс управления танком;
8. Уменьшить число импортных деталей.

Корпус нового танка был готов в мае, хотя должен был быть готов еще в марте. В нем были устранены все недостатки корпуса Т-18, родившиеся в результате его переделки из Т-16. Например, убран ненужный литой удлинитель в носовой части (весом 150 кг), изменено расположение кареток подвески (а также убран лишний передний опорный каток), что улучшало распределение веса танка на гусеницу и уменьшало продольные колебания, упрощена форма корпуса, и в частности - надгусеничных полок (что позволило разместить в них большие бензобаки).

Двигатель танка мощностью 60 л.с. запоздал почти на полгода. Он был подан 14 октября и развил на стенде мощность 57 л.с., правда при лучшей экономичности. Этот двигатель планировалось устанавливать также на танки Т-18 новых серий, танкетки Т-23, а также малые (легковые) и средние тракторы РККА.

Ввиду того, что клепка очень удорожала конструкцию, в октябре под руководством зав. опытным цехом "Большевика" И.Шумилина были разработаны и изготовлены на Ижорском заводе опытные сварные бронекорпуса для Т-20, а позднее - и для Т-19. В изготовлении одного из корпусов непосредственное участие принял известный в те годы конструктор - самоучка Н.И. Дыренков.

Корпуса подвергли обстрелу из 37-мм пушки стальной гранатой, причем обстрел они выдержали хорошо; только 45-мм пушка оказалась эффективной - были обнаружены трещины в соединительных швах и частичные разрушения листов. Но, несмотря на привлекательность сварки для производства танков, для ее применения в массовом производстве не было ни необходимого оборудования, ни опыта, на что неоднократно указывали И.Шумилин и директор завода "Большевик" С.Королев.

Башню для танка предполагалось заимствовать от Т-19 вместе с вооружением, но, поскольку таковая изготовлена не была, на опытный образец Т-20 подали штатную башню Т-18 обр. 1930 г.

Вместо "броневого глаза" для механика-водителя установили наблюдательную амбразуру, прикрытую пуленепробиваемым стеклом "триплекс" желтоватого цвета. Убрали и рычаги управления, вместо которых ввели колонку по типу авиационной (предусматривалась впоследствии установка рулевого колеса типа автомобильного).

Первые 15 танков Т-20 должны были быть готовы к 7 ноября 1930 года, поскольку планировалось их участие в параде, но "долгострой" был в то время нормальным явлением (тем более, что созданию танка мешали всевозможные доносы, чистки и разборки с бывшими и действующими членами Промпартии и т.д.) и даже в 1931 году опытный танк не был окончен. Поэтому от заказа на изготовление 350 танков в течение 1931-32 гг. отказались в пользу отечественной версии британского шеститонного танка - Т-26. Недостроенный же опытный Т-20 был передан летом 1931 года для изготовления "60-сильного среднего трактора РККА".

 


Модификации Т-18

САУ поддержки

В начале 30-х годов шасси Т-18 и Т-19 рассматривались как потенциальная база различных боевых машин.

Так, в 1930 году на шасси Т-18 проектируется самоходная пушка механизированных соединений и транспортер боеприпасов (танк снабжения) к ней. При разработке этой САУ предусматривалась монтировка 76,2-мм полковой пушки (вариант САУ поддержки) и 45-мм противотанковой пушки (вариант истребителя танков) на единой повозке из ходовой части танка Т-18. Установкой 76,2-мм полковой пушки обр.1927 года на шасси танка сопровождения занимался конструктор АНИИ К.М.Иванов. 11 июня 1930 года было принято положительное решение об изготовлении этой САУ "в металле" до 10 октября 1930 года. Но работы были остановлены в пользу создания такой же САУ на шасси Т-19.

Танк снабжения

"Танк снабжения" для САУ представлял собой оригинальную конструкцию. Корпус предполагалось изготовить новой конфигурации. Бензобак убирался внутрь, а на надгусеничных полках размешались два бронированных (толщина брони - 5-7 мм) контейнера для перевозки 10 снарядных ящиков (50 артвыстрелов) к 76,2-мм пушке, или 16 лотков (192 артвыстрела) к 45-мм противотанковой пушке - или эквивалентного по весу количества цинковых патронных ящиков. Проект танка снабжения был одобрен, но никаких работ по его изготовлению не велось.

Штурмовой саперный танк

Найден эскизный проект "штурмового саперного танка", который должен был нести на себе деревянный мост, предназначенный для переправы автомобилей и малых танков через ручьи и противотанковые рвы шириной до 4 метров (танк оснащался также специальным буром для изготовления шурфов и механической пилой по дереву), но эта машина изготовлена не была.

Прочие модификации

В 1931-32 годах шасси танка Т-18 рассматривалось как самодвижущаяся ствольная повозка для 122-мм и 152-мм гаубиц. Причем лафет должен был транспортироваться самой повозкой на прицепе. Однако при опробовании шасси, загруженного балластом, равным по весу стволу 152-мм гаубицы образца 1910 года с учетом прицепленного лафета, танк отказался перемещаться по мягкому грунту - двигатель глох даже при попытке движения на самой низкой передаче.

В июне 1930 года было принято решение о разработке нескольких САУ на шасси основного танка Т-19:
- 76,2-мм полковая пушка;
- 7,62-мм счетверенная зенитная пулеметная установка;
- 37-мм зенитная спарка автоматов типа "Рейнметалл";
- 37-мм или 45-мм противотанковая пушка.

Интересно отметить также, что некоторые элементы ходовой части Т-18 были использованы при создании в 1930-31 гг. гусеничного лафета к 203-мм гаубице Б-4, ставшей одним из наиболее мощных полевых орудий СССР в годы Второй Мировой войны.

К сожалению, пока не удалось найти никаких данных об этих проектах, кроме требований техзадания и даты начала проектных работ.


Боевое применение Т-18

Служба в войсках первых советских танков не изобилует большим числом ярких боевых примеров.

Всего было изготовлено 959 танков Т-18 (Т-18), из которых 4 передали в распоряжение ОГПУ, 2 - Четвертому управлению и один - Военно-Химическому Управлению РККА. Оставшиеся танки поступали в создаваемые танковые батальоны, полки и танковые бригады общевойсковых соединений, а также в образуемые с 1929 года механизированные соединения (полки и бригады).

Танки сопровождения активно использовались для боевой подготовки войск (103 машины были переданы в распоряжение ОСОАВИАХИМа и других военно-технических учебных заведений). Благодаря им начинающие танкисты РККА познавали особенности взаимодействия с пехотой, а артиллеристы и пехотинцы осваивали новый для себя вид боя - противотанковую оборону.

Первым серьезным испытанием для Т-18 стали большие Бобруйские маневры 1929 года, на которых за поведением танков наблюдали несколько комиссий. В ходе маневров танки вели себя неплохо. Несмотря на крайне тяжелые и изнурительные условия эксплуатации Т-18 почти в полном составе прошли все испытания, но обнаружили множественные мелкие поломки материальной части, сведенные комиссией в один документ. Этот перечень послужил дополнительным стимулом для модернизации танка, проведенной в 1929-30 гг. В том же году танкам довелось принять участие и в настоящих боевых действиях. Это случилось в ходе военного конфликта на Китайско-Восточная железная дорога (КВЖД), классифицируемого с современной точки зрения как локальный конфликт.

КВЖД была построена Россией в 1887-1903 годах. В 1924 году в Пекине было подписано Советско-Китайское соглашение, по которому КВЖД рассматривалась как совместное предприятие. Однако по отзыву В. К. Блюхера осень 1929 года в Забайкалье оценивалась так, что "не было ни мира, ни войны, а был только конфликт". Причем каждая из сторон, участвовавшая в нем, не желала вмешательства третьей стороны, и любая военная операция в таких условиях имела успех только при условии ее скрытной подготовки, внезапного и молниеносного проведения, после чего словесная перепалка между дипломатами могла длиться месяцами.

Осенью 1929 года Забайкальская группа войск ОДВА готовилась нанести Мукденской армии Китая молниеносное поражение в районе станций Маньчжурия, Джалайнор и Джалайнорских копей.

С этой целью против китайской группировки в 12-16 тыс. человек Забайкальская группа ОДВА выставила 6091 человек пехоты и 1599 кавалерии при поддержке 88 орудий калибра 76,2-мм и выше (не считая полковых), 32 самолета, 3 бронепоезда и 9 танков Т-18 (в район Читы осенью 1929 года прибыло 10 танков Т-18, один из которых был сильно поврежден при разгрузке и разобран на запчасти для ремонта других).

Организационно в группу входили 21-я Пермская стрелковая дивизия (в Чите), 35-я стрелковая дивизия, 36-я Забайкальская стрелковая дивизия, 5-я кавбригада, Бурят-Монгольский кавдивизион, отдельная танковая рота, 6-й авиаотряд, 25-й авиаотряд, 26-я бомбардировочная авиаэскадрилья, 18-й артдивизион корпусной артиллерии, 18-й саперный батальон (В Чите) и 1-я железнодорожная рота. Командование группой было возложено на С.Вострецова при общем руководстве ОДВА В.К. Блюхера.


В районе станции Джалайнор китайцы возвели полевые укрепления. Дорогу на Абагайтуевский перекрывали 3 линии окопов полного профиля, между которыми были сделаны хорошие блокгаузы с перекрытиями из рельсов и шпал и засыпкой до 1 м мерзлой земли. Но с юга эти укрепления были слабее. Здесь имелось всего 2 линии окопов, а с востока - местами лишь одна. Ключом ко всей позиции в районе ст. Джалайнор - Джалайнорские копи являлась высота 269,8, прикрывавшая подступы к станции с востока (с взятием этой высоты обходной колонной станция пала). Китайцы ждали применения танков или бронеавтомобилей на направлении главного удара. Они опоясали здесь свои позиции 3-4 - метровым противотанковым рвом (глубиной до 2,5 м). Часть артиллерии была выделена для стрельбы прямой наводкой, пехота в большом количестве была снабжена гранатами (никаких многорядных проволочных заграждений, о которых упоминают некоторые авторы, китайцы не возводили).

Командир группы С.Вострецов недооценил противника и потому практически ничего не сделал для грамотной подготовки боя. За время трехмесячного противостояния не была проведена даже авиаразведка китайских позиций, что привело к тому, что в ходе боев красноармейцы встречались с вражескими укреплениями там, где их наличие даже не подозревалось. Так, противотанковый ров до самого момента атаки принимали за первую линию окопов, и потому бойцы и танки не были снабжены никакими средствами его преодоления. Усилиями командира группы секретность была доведена до абсурда, что привело, например к тому, что командиру 36-й дивизии всего за два часа до выступления пришлось лично бегать по мерзлой степи в поисках своих заблудившихся автомобилей с боеприпасами, которым не указали явно точку прибытия.

Части выступили 16 ноября в 23:00 и начали выдвигаться на исходные позиции, используя яркий свет луны. Накануне подморозило и все дороги и поля покрылись льдом. Ориентирование было крайне сложно, тем более, что командиры не имели опыта в производстве ночных маршей. Подразделения, выделенные для обхода ст. Джалайнор, частично заблудились, и один батальон, шедший в хвосте колонны, уклонился к западу от намеченного маршрута и попал под губительный огонь китайских пулеметов, понеся большие потери. Перегруппировка началась слишком поздно, и по завершении ее батальоны вынуждены были идти в бой безо всякого отдыха.

Танковая рота даже по выступлению не получила никакого приказа на бой, имея только точку конечного маршрута. Танки не были заправлены топливом и практически не имели боеприпасов, три танка не имели пулеметного вооружения. Командир танковой роты не имел карты района боевых действий. Неудивительно, что во время ночного марша танки роты растерялись и к намеченной точке прибыли всего четыре машины. Здесь они были заправлены бензином и получили по 40 снарядов (при штатном боекомплекте в 96 шт.)

По плану боевых действий танки должны были поддерживать действия 107-го стрелкового полка. До начала боевых действий потерявшиеся танки найдены не были. Около 10:00 103-й стрелковый полк и 5-я кавбригада начали атаки северного и юго-восточного секторов обороны станции Джалайнор. Одновременно 107-й и 108-й стрелковые полки атаковали противника на главном направлении. Случилось так, что эти подразделения практически не имели артиллерийской поддержки, кроме полковой артиллерии. Словно в насмешку т. Вострецов выделил им роту танков (а фактически взвод). При атаке промежуточных укреплений танки проявили себя хорошо, правда, стремясь уклониться от огня китайской артиллерии, они развили слишком большую скорость, и красноармейцы не успевали угнаться за ними, но цель была достигнута, и укрепления недалеко от сопок № 9 и "Железная" пали.

Далее, около полудня, танковое подразделение, насчитывавшее теперь 6 машин (две из потерявшихся прибыли в 11:50), пошло в атаку на главный рубеж китайцев западного сектора обороны. За ним в атаку бросились батальоны 107-го стрелкового полка, но разогнавшиеся танки внезапно затормозили перед противотанковым рвом. Остановились и бойцы, не имевшие для его преодоления никаких подручных средств. Обменявшись с китайцами десятком бесполезных выстрелов, танки повернули на юг: участок наступления 108-го стрелкового полка. Несмотря на хорошую противотанковую оборону, китайцами не удалось подбить здесь ни одного танка, так как их артиллеристы стреляли из рук вон плохо. Появление танков не вызвало у них паники, а только удивление - по воспоминаниям участников, позиции китайцев буквально пестрели биноклями и подзорными трубами.

Об отставших танках известно только, что два из них заблудились и соединились со своей группой только вечером. Один танк остановился по причине поломки коробки передач. Два танка вышли в расположение 106-го Сахалинского полка и, не имея боеприпасов, все-таки поддержали "гусеницами и устрашающим видом" атаку промежуточных укреплений китайцев недалеко от разъезда Абгайтуй. Здесь командиры танков действовали грамотно и бойцы использовали их как прикрытие от пуль. Два танка в ходе боев вышли из строя, но один из них был отремонтирован к вечеру.

Боевые действия следующего дня также не были яркими для танковой роты. Восемь машин поддерживали атаку 108-го стрелкового полка в районе сопок "Мать" и "Дочь". Бой продолжался в течение почти трех часов. Танки пытались помочь пехоте, но пока не был частично разрушен ров, им это не удавалось. Далее нескольким машинам удалось ворваться на китайские позиции. Одна была повреждена гранатами, но остальные интенсивно утюжили окопы пулеметным огнем. Подоспевшая пехота закрепила успех.

После занятия Джалайнора наступил час гарнизона станции Маньчжурия. Танки вновь поддерживали 108-й стрелковый полк. В строю их осталось семь. Два отремонтировать не удалось. На рассвете после артподготовки танки лихо бросились вперед, забыв о задаче прикрытия собственной пехоты. Но здесь их появление стало, видимо, неожиданным. Китайцы даже прекратили огонь, удивленно разглядывая диковинные машины. Танки вползли на позиции, ведя бешеный огонь из пулеметов. Один из них не доехал до цели каких-нибудь пять шагов и застрял, в него тут же полетели китайские гранаты и только подбежавшие красноармейцы спасли экипаж от гибели. Механик-водитель был сильно оглушен. Один танк провалился в окоп и застрял там так, что его пришлось откапывать после боя. Один потерял гусеницу, которая соскочила при переезде через канаву.


В целом же деятельность танковой роты в ходе конфликта КВЖД была оценена как удовлетворительная. Вместе с тем отмечалась недостаточная подготовка водителей, неумение командиров ориентироваться на местности и отсутствие между ними связи. Стрельба из танковых пушек показала "никуда не годное могущество снаряда против полевых укреплений". Больше пользы было от пулеметов, которые оказались более эффективными даже с точки зрения морального воздействия. Были высказаны пожелания по увеличению калибра танковой пушки, увеличения числа пулеметов, улучшения проходимости, скорости и брони танка.

Но были и жалобы на танковое подразделение (например, доклад зам нач. штаба Лапина), который видел в танках только отрицательные стороны и призывал "не тратить народные деньги на эти игрушки", а выпускать больше пушек, бронепоездов и бронеавтомобилей.

Начало 1938 года было знаменательным тем, что старые танки практически выработали свой ресурс. Поскольку модернизация Т-18, проведенная в 1938 году, ожидаемых результатов не принесла, остро встал вопрос об использовании их в дальнейшем. Из 959 построенных Т-18 к началу 1938 года осталось 862 машины, остальные пришли в негодность и были сданы в металлолом, предварительно с них были демонтированы на запчасти все агрегаты и вооружение. Сто шестьдесят танков ЛенВО, выработавших моторесурс, были переданы в 1934-37 годах в распоряжение укрепрайонов для строительства ДОТов.

Состояние танков, находившихся в подразделениях, и особенно в учебных организациях, было ужасным. Большей частью они просто валялись на территориях воинских частей с неисправными двигателями, трансмиссией и т.д., а большинство было к тому же разоружено. Запчасти отсутствовали и ремонт производился только путем разукомплектования одних танков для восстановления других. 2 марта 1938 года распоряжением наркома вооружений их участь была решена: 700 шт. Т-18 и 22 танка Т-24 должны были быть переданы в распоряжение УРов округов. Там предписывалось использовать машины, не подлежащие ремонту, для создания неподвижных огневых точек. Для вооружения новоявленных ДОТов рекомендовались пулеметная спарка ДА-2, два пулемета ДТ или 45-мм танковое орудие обр. 1932 г. Ходовую же часть машин, а также двигатели и трансмиссию предписывалось сдать на металлолом для переплавки. Танки, которые еще могли двигаться, были частично перевооружены 45-мм танковой пушкой обр. 1932 г. и переданы гарнизонам УР для использования в качестве подвижных огневых точек.

Начало Великой отечественной войны большинство Т-18 встретить так и не смогли. Около 450 танковых корпусов и около 160 танков, сохранивших возможность перемещения, еще как-то могли послужить обороне СССР. Достоверно известно, что Осовецкий УР, занимавший по фронту около 35 км, в 1941 году имел 36 бронебашенных установок (в том числе от Т-18), вооруженных 45-мм танковыми пушками, а также 2 танковые роты (1-я, состоявшая из 25 танков Т-18 в районе Кольно и 2-я из 18 танков Т-18 в районе Беляшево). 2-я рота танков Т-18 в июне 1941 года успешно сражалась с немецкими боевыми машинами, значительную часть которых также составляли легкие танки, бронеавтомобили и бронетранспортеры.

Владимир-Волынский УР поддерживался подразделениями 87-й стрелковой дивизии, в которой совершенно не было танков. Однако при нападении Германии 22 июня в 12:00 дивизии предписывалось получить пять танков Т-18 на станции Устилуг. Поскольку танки не имели вооружения и двигателей, для них предлагалось изготовить простейшие приспособления для вооружения ручным пулеметом ДП и установить 23-24 июня на местности как неподвижные огневые точки для обстрелов мертвых пространств, дефиле, теснин и т.д. Наилучшим местом для таких ДОТ признавались обратные скаты высот. Известно, что танки были получены и установлены, но подробностей их боевого применения найти не удалось.

Несколько больше известно о Т-18 в 9-м мехкорпусе. 23-29 июня 1941 года мехкорпус принял участие в крупнейшем танковом сражении в районе Ровно - Броды - Луцк, наступая на танковую группу Клейста со стороны Луцка на Дубно. К 29 июня корпус понес большие потери в матчасти, для восполнения которых из района г.Сарны вышел батальон танков в следующем составе: рота танков Т-26 (12 танков), рота смешанная из Т-26 и БТ (15 танков) и рота танков Т-18 (командирский Т-26 и 14 танков Т-18). В боях были понесены потери, но в отчете о составе мехкорпуса на 2 июля в нем присутствуют "... танков Т-18 - 2 шт. (один - неисправен)".

Минский УР также содержал танки Т-18. 23 июня 1941 года танк Т-18, вооруженный 45-мм орудием без двигателя был установлен как БОТ (бронированная огневая точка) для охраны моста через реку Друть (р-н нас. пункта Белыничи). Экипаж танка - артиллеристы сержант Гвоздев и рядовой Лупов, в течение четырех часов держали оборону моста, подбив 3 немецких танка, один бронетранспортер и несколько автомобилей, а также рассеяли до роты пехоты, в результате чего были представлены к награждению орденами Боевого Красного знамени.

Последний из известных фактов боевой судьбы Т-18 относится к битве за Москву. В составе 150-й танковой бригады в ходе боев зимой 1941-42 гг. принимали участие 9 танков Т-18, которые числились здесь по документам аж до февраля 1942 года.

Источники: "Первые советские танки", Армада №1, М.Свирин и А.Бескурников;
Bruno Benvenuti "Carri Amati" vol.1, Roma;
"Первый серийный танк малый сопровождения МС-1", Арсенал-Пресс, А. Бескурников, Москва 1992.

{phocagallery view=category|categoryid=29|imagerandom=0|detail=5|limitstart=0|limitcount=65|displayname=1|displaydetail=0|displaydownload=0|bordercolor=#ffffff|imageshadow=shadow1|bordercolorhover=#cfcfcf|bgcolor=none|bgcolorhover=none|overlib=2|type=0}

Читать целиком...